Коллапс Евросоюза: почему коронавирус парализовал Старый континент

Согласно новым данным Международного валютного фонда (МВФ), обнародованным в марте текущего года, пандемия COVID-19 привела к обнищанию 90 миллионов человек во всём мире. В первую очередь пострадало население стран третьего мира, а это означает, что социальная пропасть между бедными странами и западной цитаделью империализма продолжает расти. По оценкам МВФ, в 2021 году доходы в «развивающихся странах» в целом будут на 22 процента ниже, чем они были бы без пандемии и экономического кризиса. Большинство людей будет обеспечено только самым необходимым, продолжая продавать свой труд за гроши транснациональным западным компаниям.



Вирус больно ударил и по странам-участницам Евросоюза, выявив социальную пропасть и глубокий кризис капитализма, поставив целые слои населения на грань выживания. Социальный разрыв произошёл не только внутри богатейших стран Европы, Германии и Франции, пандемия и последовавший за ней кризис окончательно обозначили второй (Испания, Греция, Италия, Португалия) и третий (Польша, Хорватия, Северная Македония, Болгария, Румыния, Словакия) по бедности эшелоны Евросоюза.

Низкооплачиваемые и временные работники, фиктивные индивидуальные предприниматели, матери-одиночки, трудящиеся мигранты и беженцы — все они были и остаются главной мишенью санитарного и экономического кризиса в ЕС, в то время как транснациональные компании и фонды при участии Евросоюза и европейских национальных правительств стали в разы мощней, чем в докризисные годы.

Истоки европейского здравоохранения

Первый и главный вопрос, который важно задать: почему в Европе к началу 1990-х существовала неплохая и общедоступная система здравоохранения? Социальная политика европейских стран начала формироваться в середине XIX века. Она стала итогом классовой борьбы пролетариата и ответом буржуазных правительств на вызов, брошенный рабочим движением. В 1883 году рейхсканцлер Бисмарк ввёл в Германии обязательное медицинское страхование, а некоторое время спустя страхование от несчастных случаев и пенсионное страхование. Все три страховки были ориентированы на рабочий класс.

«Моя идея состояла в том, чтобы завоевать или, вернее, подкупить рабочий класс, чтобы он считал государство социальным институтом, существующим ради него и желающим обеспечить его благосостояние», — вспоминал позже «железный канцлер». С одной стороны, эти меры были направлены на противодействие революционной угрозе; с другой стороны, было желание лишить жизненной основы зарождавшиеся структуры добровольного социального страхования профсоюзов. Бисмарк выступал за обязательное страхование всех работников.

Второй виток этому развитию дала социал-демократия начиная с 1917 года: после Великой Октябрьской социалистической революции с возникновением советского общества, после первых успехов социализма в СССР и создания в нашей стране общенародного бесплатного и передового в научном отношении здравоохранения именно европейские социал-демократы ради цементирования капиталистической системы в своих странах пошли на целый ряд уступок в отношении рабочего класса.

В годы «холодной войны» Западная Европа должна была исполнять функцию «витрины капитализма». После развала СССР необходимость в социальной конкуренции в странах Запада отпала, и начиная с 1991 года европейский социальный сектор захлестнула волна приватизации.

Коллапс системы здравоохранения случился задолго до пандемии

«Политика ЕС в области здравоохранения сосредоточена на защите здоровья, обеспечении эффективного здравоохранения и скоординированном реагировании на серьёзные угрозы здоровью, которые затрагивают более чем одну страну ЕС». Так провозглашает ЕС. Соответствуют ли эти высокие цели практике?

Во-первых, ЕС поощряет доступ частных инвесторов на европейский внутренний рынок. В Германии, к примеру, такие группы, как «Асклепиос», «Рен клиникен» «Гелиос/Фрезениус», «Сана», «Амеос» и реабилитационная группа «Медиан», не только сформировали крупные сети клиник за счёт систематической приватизации государственных больниц и профильных медицинских учреждений, но и предлагают через дочерние компании многочисленные платные медицинские услуги по всей Европе. Самая большая больница в Европе, берлинская «Шарите», формально оставаясь государственным медицинским учреждением, на деле была приватизирована.

В условиях капиталистического рынка здоровье является дорогим товаром. В ходе последних трёх десятилетий во всех европейских странах были резко сокращены рабочие места по уходу за больными, фактически уничтожен уход на дому (дело ухода на дому было переложено с плеч государства на такие волонтёрские организации, как Международный Красный Крест и пр.), и было резко увеличено количество бюрократических процедур по оформлению и поддержанию медицинской страховки. На момент первой волны пандемии COVID-19 стратегических резервов для борьбы с ней у европейских стран попросту не оставалось. Не было элементарных наборов для тестирования, защитных масок и халатов даже для персонала больницы.

На примере ФРГ известно, что медперсонал плохо оплачивается. Однако работникам, нанятым по субподрядным договорам, платят ещё меньше: под «аутсорсинг» попадают перевозка пациентов, уборка, больничные кухни, прачечные, склады защитных средств и медикаментов, регистрация пациентов, восстановительное послеоперационное лечение. При этом низкооплачиваемые субподрядчики подчас грубо нарушают санитарно-гигиенические нормы: в условиях жесточайшей экономии они просто не способны им соответствовать. Интересно то обстоятельство, что клиника «Шарите» в вопросе «экономической оптимизации» проводила консультации с американским консалтинговым гигантом McKinsey & Company.

Раздражение капиталистов долгое время вызывал сам факт существования системы государственного здравоохранения, рассчитанной на профилактику и предупреждение массовых эпидемий. То обстоятельство, что при такой системе здравоохранения в «спокойные времена» четверть коек в больницах пустовала, являлось в их глазах растратой и экономическим пробелом. С 1991 по 2018 год в ФРГ число больничных коек было сокращено на 25%, а во Франции с 1993 по 2018 год было сокращено 103 тысячи больничных коек.

В 2011 году во Франции в целях экономии складских площадей по решению бывшего министра здравоохранения Розелин Башело были уничтожены стратегические резервы защитных масок на случай пандемии. При этом именно пандемия на протяжении последних десяти лет была указана в качестве «угрозы номер один» в Белых книгах безопасности европейских стран.

Легкомысленная политика правительств ЕС стала одной из причин неготовности Евросоюза к пандемии коронавируса: во время первой волны с 13 марта по 4 мая 2020 года в ФРГ были отменены и перенесены 1,6 миллиона медицинских процедур и плановых хирургических вмешательств. Детальной статистики по пациентам, пострадавшим от последствий переноса и отмены лечения, нет по сей день, летальные исходы в подобных случаях в качестве последствий пандемии COVID-19 не учитывались.

Пример из США

Примером политики жёсткой экономии в здравоохранении и приватизации для стран Евросоюза стала американская модель расчёта фиксированной суммы Diagnosis Related Groups (DRG). Она была разработана в элитном частном американском Йельском университете и впервые внедрена в систему здравоохранения США в 1983 году.

Эта фиксированная сумма является не вознаграждением за лечебную деятельность как таковую, а за краткое по срокам, технологически интенсивное лечение отдельных заболеваний с учётом максимальной экономии. Принцип заключается в том, что больничная койка должна быть как можно быстрее освобождена для следующего пациента. Эта реформа стала частью неолиберальной программы президента США Рональда Рейгана. Бывший голливудский актёр обещал сократить «ненужные» расходы. В итоге система здравоохранения США сегодня самая дорогостоящая и антисоциальная в мире. Более 27 миллионов американцев не имеют медицинской страховки и доступа к медицинскому обслуживанию. Среди них наиболее социально слабые слои населения — безработные, афроамериканцы и индейцы.

Следуя примеру США, ЕС профинансировал проект EuroDRG: Ирландия и Нидерланды первыми приняли эту систему. В ФРГ в 1993 году правительство канцлера Гельмута Коля при поддержке консалтинговой компании McKinsey & Company разработало закон о структуре здравоохранения, в котором существовавший ранее принцип бюджетного планирования государственных средств на здравоохранение был заменён на принцип самоокупаемости с оплатой медперсонала по принципу «вознаграждения по результатам труда».

Многие пациенты никогда не попадают в больницу

В 2004 году немецкое правительство при канцлере Герхарде Шрёдере утвердило, следуя примеру британского премьера Тони Блэра, частичное освобождение работодателей от взносов на социальное страхование, в том числе на медицинское страхование, и увеличило нагрузку на наёмных работников, что на практике повлекло за собой доплату за лекарства, профилактические осмотры и лечение. Эта политика впоследствии была перенята практически всеми странами-членами ЕС.

Результатом стало фактическое уничтожение амбулаторной профилактики, которая и ранее в капиталистических странах находилась в зачаточном состоянии и являлась ответом на вызов, брошенный здравоохранением СССР. Многие болезни выявляются на очень поздних стадиях, а государство фактически отказывается от лечения малоимущих пенсионеров, бедных многодетных семей и безработных.

Проплаченная статистика

Некоторые западные политики были искренне удивлены неподготовленностью систем здравоохранения своих стран к пандемии, учитывая, что по данным Глобального индекса безопасности здравоохранения, оценивающего 193 страны ООН, к началу 2020 года в рейтинге лидировали системы здравоохранения США и Великобритании, считавшиеся «лучше всего подготовленными» к пандемиям. За ними следовали системы здравоохранения Франции, Италии, Испании и Германии, «хорошо подготовленные» к эпидемическим угрозам.

Интересно, однако, то обстоятельство, что этот индекс был разработан Университетом Джона Хопкинса. Институты здравоохранения этого элитного частного американского университета финансируются из личных фондов супербогатых предпринимателей, таких как Уильям Гейтс, Майкл Блумберг и Ставрос Ниаркос. В совокупности этот университет финансируется больше, чем Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ).

Веря показателям индекса, разработанного с финансовой помощью компаний, участвовавших в приватизации западного здравоохранения, и администрация президента США Трампа, и правительства ЕС, в их числе немецкий и французский министры здравоохранения Йенс Шпан и Аньес Бузен, убеждали в марте 2020 года и себя, и своё население, и весь мир, что никакой опасности нет.

Социальное расслоение стран ЕС как следствие финансового кризиса 2007 года

Системы здравоохранения Италии, Испании и Греции в свою очередь оказались гораздо менее подготовленными к эпидемическому вызову, чем Франция и Германия. После финансового кризиса 2007 года в отношении этих стран, экономика которых сильнее всего сократилась, была создана так называемая «тройка» – Совет, в который входили представители Еврокомиссии, Международного валютного фонда и Европейского центрального банка. Они требовали резких сокращений социального бюджета ради спасения банков и погашения государственного долга.

«Тройка» потребовала также от Италии, Испании и Греции 63-процентного сокращения расходов на здравоохранение в период с 2011 по 2018 год. Под меры экономии попали пожарные части, больницы и школы. Десятки больниц были проданы, а тысячи врачей и медсестёр остались без работы. «Тройка» потребовала также отказаться от коллективного тарифного соглашения по заработной плате для врачей и медицинского персонала, сократить пенсии и пособия по безработице.

Третий эшелон Евросоюза — страны Центральной и Восточной Европы

Запад, некогда заманивший лозунгами «Солидарности» Польшу в капиталистическое лоно, скоро указал полякам на их место в конструкции «общего европейского дома»: бывшие социалистические страны постигла участь сильнейшего расслоения, а их жители стали дешёвой рабочей силой для крупных западных компаний. Двухклассовая система здравоохранения прочно утвердилась в Венгрии, Хорватии, Словакии, в Северной Македонии и Румынии: в то время как нувориши и компрадорская буржуазия лечатся в частных клиниках, государственная система здравоохранения приходит в упадок и страдает от недофинансирования.

Ежемесячная зарплата врачей и медсестёр в этих странах составляет от 400 до 1200 евро. При этом уровень расходов на жизнь и арендную плату фактически сравнялся с богатыми странами ЕС. Молодёжь массово эмигрирует, а в больницах и медицинских учреждениях дорабатывают перегруженные работой сотрудники предпенсионного возраста. Учащающиеся забастовки врачей и медсестёр в Польше и Хорватии в ЕС остаются неуслышанными.

Социально слепая эпидемиология

Европейские эпидемиологи исходят из ошибочной аксиомы равномерного распространения вируса среди населения. Будь то в недофинансированной государственной больнице или в хорошо оборудованной частной клинике, в роскошном районе Мюнхена или на мясокомбинате в Польше… Индекс распространения вируса рассчитывается по стране, по региону, без малейшего учёта социального фактора.

Именно поэтому меры по борьбе с пандемией носят общий характер, затрагивают всех граждан в равной степени. ЕС полностью проигнорировал опыт Южной Кореи и Китая, предоставляющих специальную защиту, приоритетное тестирование и лечение в первую очередь тем, кто находится в особо опасном положении. Практически с самого начала пандемии было известно, что пожилые люди старше 80 лет составляют одну из основных групп риска. Но именно в домах престарелых ни во Франции, ни в ФРГ вплоть до конца лета 2020 года не проводилось ПЦР-тестирование.

Рабочий класс — группа повышенного риска

Возраст является лишь одним из факторов риска. Болезни сердца, ожирение, диабет, онкологические заболевания значительно повышают риск тяжёлого протекания болезни и летального исхода при COVID-19. Но равномерно ли распределены эти хронические заболевания между богатыми и бедными? Европейские вирусологи этим вопросом не задаются. Попытка немецких медицинских социологов донести некоторые сведения до правительства осенью прошлого года осталась незамеченной.

Многие жертвы коронавируса молоды. На примере ФРГ это очевидно: работающие в Германии в качестве гастарбайтеров болгары и румыны гораздо чаще страдают хроническими заболеваниями, проживают в стеснённых условиях, получают ограниченную медицинскую помощь, их удел — обслуживание немецких господ. При наличии физических и психических недугов у них гораздо меньше шансов быть протестированными и получить вакцину, чем у коренных немцев.

Германия: отказано в силу инфекционных обстоятельств

Если бы борьба с пандемией в ЕС была научно обоснованной, то следовало вначале определить группы риска, имеющие проблемы со здоровьем, зависимость протекания пандемии от условий труда, жизни, окружающей среды и возраста; максимально полно протестировать группы риска; развернуть временные госпитали и изолировать больных; согласовать общенациональные меры по обеспечению защитными средствами и их бесплатному распространению, установить длительность и условия карантина. Такой подход тем более необходим в случаях, когда система здравоохранения плохо подготовлена, а ресурсы ограничены.

Но именно этого не было сделано. В домах престарелых, на крупных предприятиях, стройках, на мясоперерабатывающих заводах, в социальных «горячих точках» ни в одной из стран ЕС не проводилось ПЦР-тестов, за исключением совсем уж катастрофических случаев распространения инфекции, как, например, в заброшенном офисном здании «Идуна» в Гёттингене, которое стало очагом инфекции, потому что в нём проживали в стеснённых условиях более 700 мигрантов, безработных и бездомных.

Наглядным примером является также очаг инфекции в баварском городке Миттертайх с населением 6500 человек и с самым высоким числом инфицированных (1136 человек) и умерших (134 человека) в первую волну пандемии (обе цифры по состоянию на 25.05.2020). Расположенный там стекольный завод «Шот АГ», на котором заняты 1250 работников, является самым большим предприятием в округе, выбрасывает в атмосферу невидимую стеклянную пыль, которая может оседать в лёгких. Выдвинутые медиками обвинения в создании экологически неблагоприятной ситуации для населения района, приведшей к резкому распространению вируса, остались не услышанными властями.

Аналогичная ситуация сложилась и с немецкими безработными: исследование, проведённое немецкой страховой компанией «АОК» и университетской клиникой Дюссельдорфа, показало, что у безработных риск заболеть COVID-19 на 84 процента выше, чем в среднем у населения.

Условия труда на скотобойнях — главный очаг COVID-19

Велико было удивление во Франции и в Германии, когда группа риска была выявлена (помимо домов престарелых) в мясоперерабатывающей промышленности.

Летом 2020 года в течение нескольких дней стало известно о высоком уровне распространения инфекции на комбинатах «Вестфляйш», «Мюллер фляйш» и «Вион» в ФРГ и на предприятиях во Франции. 24 июня на крупнейшей в Европе свиноферме «Тённис» в Реде-Виденбрюке было заражено 1500 рабочих. Проверка выявила: они были вынуждены работать без защитных средств. Клеменс Тённис, владелец компании, за две недели до проверки с гордостью заявлял в интервью: «Мои рабочие добровольно несут 16-часовую смену в выходные дни».

При этом тяжёлые условия труда в европейской мясоперерабатывающей промышленности не являются новостью. Немецкие мясные изделия, известные во всех странах ЕС своей дешевизной, требуют минимальных затрат: рабочие-иммигранты из стран Восточной Европы трудятся в стеснённых условиях, охлаждённый воздух способствует распространению инфекций, труд является тяжёлым и изнурительным, а смены длятся по 16 часов и больше, причём без перерывов. Всё это сказывается на здоровье.

Ещё в 2017 году было опубликовано вирусологическое исследование, согласно которому скотобойни являются «горячими точками» для эпидемий: использующиеся здесь для обработки мяса биоаэрозоли повреждают лёгкие рабочих и способствуют передаче бактерий и вирусов. Но поскольку это исследование было проведено учёными университета Шираза, то есть враждебного Западу Ирана, его результатами в Европе заинтересовались лишь в июне 2020 года, когда было слишком поздно.

Риск заражения сочетается с другими факторами. Работники мясокомбинатов обычно размещаются в тесных комнатах общежитий: по шесть-восемь человек на 30 квадратных метрах, с общей кухней и общим санузлом. Так как субподрядчики, сдающие жильё в аренду, хотят заработать как можно больше, уровень жилищных условий и гигиены остаётся минимальным.

Таким образом, сочетание целого ряда факторов создаёт угрозу для здоровья этой группы риска. Аналогичная ситуация с эксплуатацией в мясоперерабатывающей отрасли сложилась в Ирландии, Нидерландах, Польше, Италии и во Франции.

Меры по борьбе с пандемией показывают и классовый, и антинародный характер ЕС: трудовая миграция происходит за счёт бедных стран с разрушенной Западом экономикой, чем воспользовались страны-основательницы ЕС.

Правила не для всех

Полиция, которая в Германии с особой тщательностью контролирует требования по соблюдению социальной дистанции и карантина в парках, на улицах, детских площадках и в магазинах, не явилась с проверкой ни на одну скотобойню. Ни таможня, ни торговая инспекция (отвечающая за охрану труда), ни органы здравоохранения — никто не пришёл на помощь рабочим. Ни одно из десятка агентств ЕС, отвечающих за соблюдение трудовых прав, не обратило внимания на нарушения. Они, наоборот, следили за тем, чтобы трудовая миграция в ЕС продолжалась даже в условиях COVID-19. Причём это касается не только мясной промышленности, но и сферы строительства, грузоперевозок, ухода за престарелыми, сезонных сельскохозяйственных работ.

Несмотря на давление общественности и требования профсоюзных организаций, министерство труда Германии лишь к сентябрю 2020 года подготовило первый пакет норм об охране труда в условиях пандемии и карантина. Бизнес-лобби «Немецкого союза индустрии» настояло на «сокращении требований к документации». Немецкие издания и профсоюзы сообщают, что на местах многие работодатели оказывают сопротивление исполнению правил, препятствуя созданию условий социальной дистанции и отказывая в бесплатной раздаче необходимых средств защиты.

С началом первой волны пандемии немецкое правительство, однако, не поленилось и не поскупилось позаботиться о собственном имидже: оно подписало контракт с агентством рекламы «Шольц энд френдс» на 22 миллиона евро с целью популяризации государственной политики по борьбе с пандемией. Контракт рассчитан до 2024 года.

Непродуманный вечный карантин

Закрытие внутриевропейских границ, ставшее ответом на пандемию, полное и непродуманное закрытие магазинов, ресторанов, школ, детских садов, университетов и учреждений культуры привело к краху сферы услуг и туристического сектора. Фактически безработными стали подрабатывавшие студенты, временные и низкооплачиваемые, а также внештатные работники. В сфере общественного питания, розничной торговли, авиации, в системе общественного транспорта и туризме ограничительные экономические меры, принятые в странах ЕС, повлекли за собой цепную реакцию в виде банкротств мелких частников и передел рынка в пользу крупных инвесторов.

Одновременно несколько миллионов европейских служащих были отправлены на удалённую работу. В феврале 2020 года правительство ФРГ, примеру которого последовали другие страны ЕС, объявило о введении пособия по временной нетрудоспособности сотрудникам пострадавших от пандемии COVID-19 предприятий в размере 60 процентов от заработной платы. Немецкие компании подали заявки на получение пособий для более 10 миллионов сотрудников по состоянию на май 2020 года, в то время как на самом деле только 1,06 млн человек из них действительно не работали.

Большинство сотрудников компаний, находясь дома, фактически принуждались к удалённой работе, а компании получали за них пособия по временной нетрудоспособности: «Предприятия получали за часть своих сотрудников государственные пособия по временной нетрудоспособности, а по ходу дела выяснялось, что все сотрудники работали», — отмечала немецкая биржа труда, подчёркивая одновременно, что у неё не хватает сотрудников, которые могли бы проверить большинство анонимных жалоб. Представитель «Немецкого союза индустрии» в свою очередь объявил, что с юридической точки зрения это пособие стало вполне легальной прибылью для предпринимателей.

Евросоюз — царство чистогана

В буржуазном обществе государство является идеальным капиталистом: если это общество находится под ударом, то государство поддерживает свой класс — собственников и предпринимателей. Наглядным примером служат действия европейских стран в период пандемии. В ФРГ в кратчайшие сроки был одобрен 130-миллиардный «пакет экономического стимулирования» и создан 600-миллиардный «фонд экономической стабилизации» для предприятий: единовременные выплаты в размере от двух до 15 тысяч евро для индивидуальных предпринимателей и до 150 тысяч евро для малых и средних предприятий обошли рабочий класс стороной. Вместо прямой финансовой поддержки трудящимся, поднятия минимальной заработной платы до уровня 12 евро в час, как этого требовали профсоюзы, вместо инвестиций в инфраструктуру деньги оказались в кармане у капиталистов и спекулянтов.

Кроме того, государство объявило о поддержке крупных корпораций: 9 миллиардов евро были направлены на спасение авиаконцерна «Люфтганза», причём одновременно было сокращено 29 тысяч рабочих мест. А новые акционеры «Люфтганзы» — мультимиллиардер Хайнц Герман Тиле и инвестиционный банк «Морган Стэнли», приобретшие пакет акций компании по заниженной цене в начале пандемии, обеспечили себе безопасность многолетними государственными гарантиями.

Приватизация здравоохранения продолжается

Каков же ответ немецкого правительства на коллапс системы здравоохранения в период пандемии? Ни врачам, ни медсёстрам, принявшим удар на себя, зарплаты не подняли. Министр здравоохранения ФРГ Шпан направил несколько миллиардов евро из бюджета на цифровизацию, пригласив к участию в тендере американский интернет-гигант «Гугл».

По расчётам Венского института международных экономических исследований, для сохранения безопасности здравоохранения ЕС потребуется к 2030 году около 500 миллиардов евро. Но в пакете помощи ЕС на восстановление европейской экономики средства на это не предусмотрены.

Крупнейшая в ЕС частная медиагруппа «Бертельсман», консультирующая правительство немецкой земли Северный Рейн-Вестфалия, объявила в свою очередь в конце 2020 года, что оставшиеся 1900 государственных и муниципальных больниц в стране должны быть сокращены до 600—400 частных и получастных «супербольниц». Этот план, разработанный в 2019 году, в настоящее время утверждён. Он пересекается с планом Института глобального здравоохранения «Шарите», Фонда Билла Гейтса и Бостонской консалтинговой группы, консультирующих федеральное правительство ФРГ. При этом они всерьёз полагают, что благодаря ускорению приватизации системы здравоохранения Германия должна оказаться в лидерах мирового здравоохранения.

Цифровизация под эгидой США

Провалив курс на создание собственных цифровых корпораций, страны ЕС в условиях вынужденной ускоренной цифровизации в период пандемии оказались безо-ружными. Правительства использовали систему конференций «Майкрософт тимз» для домашнего обучения детей по всей Европе, обеспечив американским спецслужбам доступ к полным данным об учениках, учителях, родителях. При этом компания «Майкрософт» по закону FISA (Закон о наблюдении за иностранной разведкой) и «Закону об облачных хранилищах данных» обязана передавать данные о пользователях правительству США. То же касается провайдера видеоконференций Zoom, услугами которого пользуются сотни миллионов деловых пользователей в Европе.

Немецкая деловая газета «Хандельсблат» заявила о «цифровом колониализме», обвинив американские интернет-гиганты «Гугл», «Амазон», «Майкрософт», «Фейсбук» и «Эппл» (формирующих пятёрку GAMFA) в упрочении глобальной власти в силу своих огромных финансовых ресурсов. Основными акционерами GAMFA являются американские транснациональные инвестиционные фонды «Блекрок», «Венгард» и американская финансовая корпорация «Стейт стрит».

Кризис, вызванный пандемией, позволил GAMFA и «Блекрок» фактически установить окончательный цифровой контроль над странами ЕС. При этом плодородную почву для этих компаний в Европе задолго до этого подготовил бывший глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, превративший Люксембург, Нидерланды и Ирландию фактически в офшорные зоны, услугами которых активно пользуется пятёрка GAMFA.

ЕС активнейшим образом сотрудничает с американскими спецслужбами и военными ведомствами, разжигая при этом ненависть против России, Ирана, Венесуэлы, Кубы, Сирии и, прежде всего, Китайской Народной Республики — стран, никоим образом не ставящих информационную безопасность европейского населения под удар.

«Блекрок»: наступление «теневых банков»

«Блекрок», крупнейший инвестиционный фонд США, официально признанный «теневым банком» со штаб-квартирой в Нью-Йорке, не только консультирует ЕС и ЕЦБ. Он потворствует деиндустриализации экономик стран-участниц ЕС путём выкупа и слияния компаний. Начиная с 2010 года «Блекрок» стал крупнейшим монополистом в немецком секторе социального жилья, приватизировав с подачи правительства ФРГ кооперативы муниципального жилищного комплекса, что привело к сорокапроцентному повышению арендной платы и коммунальных платежей.

Одной из основных целей этого фонда является американизация трудовых отношений в ЕС: в 2018 году «Блекрок» консультировал французское правительство президента Макрона по вопросам внедрения частных пенсий. Пенсионная реформа послужила спусковым крючком для массовых социальных протестов. В кризисе экономики и здравоохранения, вызванном пандемией COVID-19, правление «Блекрок» видит «огромные возможности».

Совершенно очевидно, что социальная контрреволюция, начавшаяся в Западной Европе и США вскоре после развала СССР, получила мощный импульс во время пандемии и продолжится в ближайшем будущем. Остановить её может только массовое политическое сопротивление трудящихся этих стран, в первую очередь — рабочего класса.

Андрей ДУЛЬЦЕВ, соб. корр. «Правды» в странах Западной Европы.

"Правда", №41 (31101) 20—21 апреля 2021 года
капитализм