К. Маркс об азиатском способе производства в свете образовательных ценностей человечества

Рассмотрена эволюция научно-философских воззрений К. Маркса (1818-1883), связанная с двумя направлениями его творческой деятельности. Исходное направление – и пока оно основное – осуществляет формационное обоснование сложившейся на базе частной собственности европейской цивилизации (евроцивилизации). Последняя – свидетельствует настоящий текст – обратила прекрасную половину человечества в товар, что, в свою очередь, содействовало закреплению гендерно «отлаженного» социального неравенства. Женщины не были допущены в цивилизационно складывающиеся общественные отношения, ставшие монополией сильного пола; и цивилизация, как мы видим, развернулась мужскими стандартами.



Специально не занимаясь отмечаемой стороной социальной проблематики, основоположники научной философии К. Маркс и Ф. Энгельс (1820-1895) дают, вместе с тем, для ее понимания довольно веские основания. И что это так, видно на примере второго этапа научно-общественной деятельности К. Маркса (конец 60-х – начало 80-х гг. XIX в.), обусловленного теоретико-практическим обеспечением открытого им азиатского способа производства. В статье показано, с каким нескрываемым интересом отнесся уже зрелый, европейски знаменитый ученый к русской общине. Анализ ее проведен в ответном письме К. Маркса активной деятельнице марксистской группы «Освобождение труда» В.И. Засулич (1851-1919) и особенно в «Набросках ответа на письмо В.И. Засулич». Говоря о неприменимости метода «Капитала» к анализу русской общины, К. Маркс, т. о., открывает отличное от европейского и совершенно на него не похожее цивилизационное ее (т. е. общины) обустройство – русский крестьянский мир. Он живет коллективизмом, используя достижения евроцивилизации, и ему, по К. Марксу, вовсе не следует включаться в перипетии развернувшейся на Западе классовой борьбы. Второй этап интеллектуальной эволюции К. Маркса, подчеркивается в статье, обретает сегодня неподдельно широкий резонанс в связи с бескомпромиссно обостряющейся – с ее классовым «подтекстом» -- «борьбой цивилизаций» из-за стремления каждой из них по-своему обустроить (точнее сказать: перекроить в интересах отдельно взятой «сверхдержавы») человечество. Речь идет о его выживаемости в глобально -- фокусом обретающей мощь негативной диалектики – «раскручиваемом» динамонеравновесе. Оперируя духовно постигаемыми глубинами прошлого, К. Маркс определяет коммунизм как важнейшую предпосылку образовательно пролонгируемой общечеловечности.

…Ленинское учение о культурной революции – означено в тексте – напрямую использует предваряющую цивилизацию эпоху культурного строительства (где ведущее положение было за представительницами слабого пола) с её образовательным настроем, чтобы с классовых позиций оценить – и затем подвести к исполнению – встающие перед человечеством проблемы социального равенства, снятия различных форм отчуждения, достижения подлинной дружбы в отношениях между странами и народами.

К. Маркс – Гражданин мира: патриот-интернационалист

Становление Карла Генриха Маркса – мыслителя и ученого -- оказалось обусловленным западной цивилизацией с ее очевидным евроцентризмом, опиравшимся на колониализм Англии, Испании, Португалии, Франции, Голландии и подобных им «прогрессивных соучастников» (что служит показателем преступной деятельности евроцивилизации в отношении «остального человечества»), а также на общественное движение середины – второй половины XIX столетия, когда рабочая Европа решительно заявила о себе антикапиталистическим пролетарским движением. Будучи уроженцем немецкого юго-запада (прирейнская Пруссия), К. Маркс дорожил малой родиной (приведем его слова: «…на моей родине – в Трирском округе» /1.С. 403/) и сочетал выявляемую к ней сердечность с действенным интернационализмом. Благодаря столь значимому для общего дела амбивалентному самовыражению К. Маркс предстаёт отнюдь не космополитом, но гражданином мира – вождем антибуржуазного освободительного движения (значит, пафосно произносимые сторонниками К. Маркса слова о нем: «Гражданин мира!» сопрягаются присутствием малой родины в сердце человека, осуществившего исторически выпавшую на долю борца за счастье простых людей грандиозную перестройку общественного сознания).

Как гражданин мира К. Маркс соотносил себя с обездоленными (он и был, метафорически выражаясь, пролетарием умственного труда – человеком, жившим результатами своего духовного багажа) слоями общества, не имеющими подлинного отечества. Зато они, по мысли теоретика революционного переустройства основ неправедной жизни, бескомпромиссной борьбой с власть имущими непременно отвоюют священное право на преображение Земного Шара «свободным трудом свободно собравшихся людей» (В.В. Маяковский /1893-1930/). И, став владыкой мира, труд объединит их последовательной приобщенностью как к малой родине, так и к Родине Большой. Преодолев монотонность «социального беспросвета», человечество освободится из-под гнёта отчуждающе-однообразного повседнева, о чем способен засвидетельствовать веер открывшихся возможностей ходом массовой индивидуализации социума.

…Вырабатываемые К. Марксом идеи социального равенства настойчиво овладевали различными плотно обживаемыми территориями ойкумены. Подспудно оперируя статусом гражданина мира, К. Маркс на деле предстает «региональным» патриотом, содействующим становлению своего жизненно оправданного учения – с российской, китайской, вьетнамской, кубинской и иной спецификой. Глокализующаяся (термин выражает тесную связь глобального и локального) направленность мировоззрения К. Маркса позволила, сопоставив отдельные регионы, выявить их исторически насыщенную специфику.

Частнособственнический «прогон» евроцивилизации. Её классовая направленность.

…К. Маркс – носитель евросознания – с классовых позиций обследовал то, что со временем воспроизвелось содержанием понятия «европейская цивилизация». Суть ее безошибочно «прочитываема» величайшим интеллектуалом. Это позволило ему, формационно «раскроив» евроцивилизацию, выйти на изучение иных – еще не познанных на то время – структур общежития. …Евроцивилизация, по К. Марксу, сформировалась под воздействием частной собственности, считавшейся обязательным ее атрибутом. Звучит несомненно убедительно. И приглядимся повнимательнее к разбираемой проблематике. …Вид HomoSapiens существует двести тысяч лет, из них львиная доля оказалась отведенной культурному строительству. Оно воспроизвелось наработкой жизненных традиций, без которых мы бы исчезли бесследно... Человечеству повезло из-за того, что оно социализовывалось под влиянием природных условий, выражением которых становились приемлемые для нормального существования разбросанные по разным территориям экологические ниши. Одна из них оказалась в Юго-Западной Африке, откуда – считается – вышел «род людской». Кроме того начальному этапу социализации способствовало стремление наших предков наращивать сплоченность усиливающимся коллективизмом. Она – сплоченность – как форма социализации, по мнению этологов, присуща всему живому. Так, пчелы роятся, муравьев объединяет выстраиваемое ими «общежитие» – «многоэтажно» отлаженный муравейник, высокоорганизованные животные тяготеют к стадности. Названные способы социализации укрепляют жизнедеятельность силою совместно обретаемых инстинктов. Это приводит тот или иной вид к устойчивости, обусловливающей его предкультурное воплощение. Культура же вытекает из сознательного – отсутствующего у животных – отношения к прошлому, и ее надлежит рассматривать – повторимся – как систему нарабатываемых традиций. Приписываемые животному миру неосознаваемые традиции выступают производными от регулярно повторяющихся ритмов природы. Люди также задействованы глобальной ритмикой, воистину для них являющейся системой традиций, определяющей культуру в собственном значении. Будучи «объемно отделанной традицией», культура обретает коллективную направленность: она – важнейший способ творческого применения совместно возводимых традиций. Сказанное наиболее полно отозвалось в среде неоантропов (т. е. деятельностью вида HomoSapiens). Те же неандертальцы – предшественники людей, не сумев создать культуру, оказались «по ту сторону бытия»...

Возникает, однако, вопрос – почему пусть и недостаточно связанные коллективностью неандертальцы исчезли, а, например, муравьи, пчелы, вовсе не знакомые с нею, стабильно переходят из одной геологической эры в другую? По предварительному мнению, биологически менее совершенные обитатели обладают повышенными степенями естественной защищенности, чего не скажешь о их высокоорганизованных – наделённых рацио – «покровителях». Наука – полагаем – расставит здесь точки над i. Сейчас нас интересует другое: куда культура подтолкнула традиционно складывающийся социум и что после этого случилось с нею? Традиции – выражение устойчивости – пребывают на пороге становления социальной формы движения материи. Движение – способ ее существования – включает две стороны: устойчивость и изменчивость. Ведя речь об устойчивости, наполняем ее материальным носителем: им выступает слабый пол. Он весьма заинтересован в ней, поскольку женщины, репродуцируя поколения, формируют устойчивую ячейку зарождающегося общества – семью, без которой социум не способен сорганизоваться. …Слабый пол затверждает устойчивость как одну из двух сторон складывающейся социальной формы движения материи. Но семья – фокус открывающегося общества – далее совершенствует его настрой, проявляющий себя всё более отлаживаемой изменчивостью, предметно «раскручивающейся» сильным полом. А создаваемая женщиной «моногамия» оборачивается патриархальной семьей – обустраивается сильным полом, что весьма симптоматично. Мужчины, овладевая культурой, намеренно свертывают традиции, и прогресс как опредмеченная изменчивость начинает занимать ведущее положение в жизни человечества. Оттеснив традиции, прогресс устремлен на реализацию диалектической с ними соотнесенности (выполняя ведущую роль в затверждающейся объективной диалектике). Социально крепнущая диалектика изменчивости и устойчивости выверяет становящуюся с этого времени социальную форму движения материи, и моногамная семья претворяется ее специфическим носителем (попутно заметим: специфический носитель характерен для любой формы движения материи, и без него она не осуществима).

…Социальная форма движения – прежде чем ей состояться – имела за собою более чем 150000 тысяч лет предысторического наполнения. Это убедительно свидетельствует о том, что жизненно оттачиваемый «социальный материал» снимал все случайности ее неадекватного развертывания. Но фактор убедительности уступил место неопределенности, «всплывшей» под натиском цивилизации – «устроителя» социальной формы движения. Данное положение подлежит специальному разбору – контекстом учения К. Маркса об обществе. Следует отметить, что формационная теория развития К. Маркса с ее классовой составляющей не обязательно должна носить – как это вышло на деле – глобализующийся характер. Осознавая сиё, К. Маркс не мог не понимать, что универсализация европеизма осуществилась за счет рывков, показателем которых стало формационное торжество цивилизации. Под влиянием открытого Западом слаженного общемирового прогресса приглушались остальные «острова цивилизации» (а их по современным данным свыше двадцати). К. Маркс, разработав учение о преодолении формационно «затачиваемого» прогресса, нашел его (т. е. преодоление) в классовой борьбе – с осуществлением того социального равенства, которое опредмечивает пролетарская революция.

Вместе с мудрыми наставниками продолжаем обсуждать тему частной собственности. Отмечаемый выше вариант развития К. Марксу и его сторонникам казался наиболее приемлемым. Вместе с тем мысль К. Маркса «распечатывалась», условно говоря, турбулентной духовностью (всё более овладевавшей сознанием неутомимого труженика), и он искал разумный выход для погрязшей формационными тупиками пресловутой евроцивилизации. …Снова обратимся к частной собственности, заявившей о себе «жизненными еврооборотами». Став фундаментом западной цивилизации, частная собственность как «всемирно-исторический фактор» в его «прибавочно-стоимостном амплуа» всесветно экстраполировалась... К. Маркс внимательно исследует стимулирующую капитал частную собственность, рассматривая его в качестве универсального манипулятора рабочей силой. Рост капитала обусловлен присвоением его владельцем отчуждаемой от тружеников прибавочной стоимости (иначе говоря, капиталист обогащается за счет прибавочной стоимости – способа «вполне законного» ограбления широких слоев населения).

Но можно возразить: эксплуатация процветала и до наступления цивилизации. С этим трудно спорить, т. к. издревле сложившаяся «формула» противостояния «мы и они» выражала типичный образ жизни «дикарей» (мы закавычили «дикарей» как не совсем адекватную характеристику первобытного социума, ибо культура обустраивается гомосапиентизацией «сословия дикарей»). Более того, братьев по древу рода Homo – неандертальцев – свели на нет неоантропы, а это – мы с вами (поскольку, однако, ДНК человека включает «неандерталоидное присутствие», выходит, осуществлялось не только «кровавое», но и мирное «переваривание» неандертальцев гомосапиентным окружением). Как бы то ни было, всяческие противоречия между «нами» и «ними» (т. е. нашими противниками) усиливали социотрадиции, воспроизводящие вехи культурного строительства, где, повторяем, главное заключалось в становлении моногамной семьи. И эта задача решалась – как мы отметили – плавным течением первых полутораста тысяч лет жизни вида Homo Sapiens. «Цитируемое» время, связав первобытный коллектив узами социального равенства, в итоге закрепило его моногамной семейственностью. В этом суть охватившего человечество культурного строительства (уверенно – за счет «моногамизации» – направляющегося к «цивилизационным берегам»). Оно усиливается массовым коллективизмом, заглушающим попытки индивидуализации.

Но именно коллективизм с его свершившейся моногамностью подталкивает широкие слои населения к цивилизации, которая, противостоя культуре, преодолевает традиции всеобъемлющими достижениями прогресса. Главное в нем – творчество, «легализуемое» массовой индивидуализацией. Не «скатись» культура к «семейному обиходу», вряд бы случились массовая индивидуализация и связанный с нею прогресс. Однако истории претит сослагательное наклонение, и разделение социума на «мы» и «они» твердо приобщало людей – и речь здесь преимущественно ведем о евроцивилизации – к частной собственности. Частное владение успешнее «произрастает» оттеснением коллективизма индивидуализированной репрезентативностью социума. …Путь к частной собственности пролегал через то, что Ф. Энгельс назвал «всемирно-историческим поражением женского пола» [2.С. 60]. Поражение женского пола – своеобразное преддверие к утверждаемой цивилизацией частной собственности как виду приватного владения одушевленным (или неодушевленным) «материалом». Этот «материал», «арендно» предоставленный третьему лицу (или «корпоративу»), приносит его владельцу «товарное довольствие»: очевидную прибыль.

…Созданная культурными усилиями прекрасного пола моногамная семья вследствие его поражения становится патриархальной. Ею овладевает сильный пол, зависающий складывающейся цивилизацией над достижениями теперь уже культурного (т. е. насыщенного женственностью) прошлого. Этими цивилизационно вбрасываемыми подвижками обусловлено становление частной собственности как постоянно воспроизводимого внутрисемейного взаимоотношения мужчин и женщин; и ведущее положение здесь – за сильным полом. Зарождаясь в недрах моногамной семьи, частная собственность предстает «всеобъемлющим» феноменом – ликом женщины. Цивилизационное строительство «освятило» рабство представительниц слабого пола в качестве своеобразного закона общежития. Кстати отметим: борьба К. Маркса за эмансипацию женщин включает осознание им исторической роли представительниц слабого пола в организации того, что сегодня запечатлелось часто повторяемым «слоганом»: «Социальная форма движения материи». Но в своем главном труде «Капитал» основоположник научной философии генезис капитализма, вырастающего из частной собственности, прямо не связывает с делением общества на сильный и слабый пол. Это выходит за рамки исследовательской программы, разработанной великим ученым. Вместе с тем соратник К. Маркса Ф. Энгельс в книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства», соединив «великое поражение женского пола» с «цивилизационным вторжением» на его территорию мужчин, раскрыл – повторимся – источник частной собственности в усилении женского неравенства. Отмечаемая линия у К. Маркса и Ф. Энгельса не получила прямого развития, но они понимали важность исследований в этом направлении.

Вклад Н.Я. Данилевского в раскрытие цивилизационного пути человечества. В 1869 году появляется весьма представительный труд отечественного ученого и мыслителя Н.Я. Данилевского (1822-1885) «Россия и Европа», рассматривающего общество как единство качественно различных культурно-исторических типов, наполняющих взращиваемые на их основе иные цивилизации. В этом «реестре» Европе отведена важная, но не исключительная роль. Помимо европейской существуют другие цивилизации, такие, к примеру, как молодая российская. Н.Я. Данилевский подчеркнул ее непреходящее значение. Предшествовавшие Н.Я. Данилевскому славянофилы и западники не видели в России той оригинальности, которую нашел в ней «поздний любомудр». После Н.Я. Данилевского цивилизационную тематику осваивают О. Шпенглер (1880-1936), А.Д. Тойнби (1889-1975) и другие обществоведы. В этой связи, очевидно, не будучи знакомыми с трудом Н.Я. Данилевского, К. Маркс и Ф. Энгельс, идя тем же путем, высказывают по-своему интересные суждения.

Эволюция взглядов основоположников научного мировоззрения на роль различных видов собственности в цивилизационных преобразованиях. К. Маркс о русской общине в связи с открытием азиатского способа производства. Так, 6 июня 1853 г. (т. е. за несколько лет до издания вышеназванного труда Н.Я. Данилевского) Ф. Энгельс пишет К. Марксу: «Отсутствие частной собственности на землю действительно является ключом к пониманию всего Востока. В этом основа всей его политической и религиозной истории» [3.С. 221]. Причину этого Ф. Энгельс находит в климате и почве. Идею друга подхватывает К. Маркс, выразив статьёй «Британское владычество в Индии» положение о «системе сельских общин» как «своеобразной социальной системе» [4.С. 134]. Её своеобразие выводит К. Маркса на открытие азиатского способа производства, о чем свидетельствует вышедший в 1859 г. труд классика «К критике политической экономии». «В общих чертах, – констатирует К. Маркс, – азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить, как прогрессивные эпохи экономической общественной формации» [5.С. 7].

Интересующий нас азиатский способ производства рассматривается еще по аналогии с производственными установками евроцивилизации, что не проясняет общественно производственной направленности его выбора. Тем не менее он заявил о себе обусловливающей его общественной собственностью на средства производства (а иначе – полагаем – быть не может, хотя в советской обществоведческой литературе однозначного истолкования «азиатского способа производства» не привилось). Но коли это так, женщины на Востоке на равных с мужчинами выстраивали общую для устойчивости и изменчивости систему связей, и азиатский способ производства корректировал схему формационного расклада общества.

…Весьма показательными для К. Маркса являются «Письмо В.И. Засулич» (1881) и «Наброски ответа на письмо В.И. Засулич» (1881). В них К. Маркс отвечает на вопрос русских марксистов о путях развития России. Ответное письмо К. Маркса, пролежав без движения десятилетия, опубликовано в 1924 г. – после Великой Октябрьской социалистической революции. Приходится сожалеть об этих «цветах запоздалых»... В письме «дорогой гражданке» К. Маркс высказывает важное положение о возможном совершенствовании русской общины. Он пишет: «Анализ, представленный в «Капитале», не дает доводов ни за, ни против жизнеспособности русской общины. Но специальные изыскания, которые я произвел на основании материалов, почерпнутых мной из первоисточников, убедили меня, что эта община является точкой опоры социального возрождения России, однако для того чтобы она могла функционировать как таковая, -- завершает свою мысль К. Маркс, – нужно было бы прежде всего устранить тлетворные влияния, которым она подвергается со всех сторон, а затем обеспечить ей нормальные условия свободного развития» (6. С. 137).

Из приводимого текста следует: 1) К. Маркс не считает «Капитал» «компетентным источником» в раскрытии русской общины; 2) община «является точкой опоры социального возрождения России». Открыто признав неприменимость «Капитала» к изучению общинного хозяйствования, строгий ученый очерчивает приложимость своего эпохального труда лишь к евроцивилизации. Русскую общину, которая, возможно, для К. Маркса стала бы «первоисточником» в «прочтении» азиатского способа производства, он проанализировать не успел. Тем не менее, обнадеживает его заявление об общине – знаменателе отечественного возрождения. В подготовительных материалах к рассматриваемому письму эта проблема оригинально истолкована.

К. Маркс отмечает, что в России «…земля никогда не была частной собственностью русских крестьян» (7.С. 400). Сельская община «может постепенно освободиться от своих первобытных черт и развиваться непосредственно как элемент коллективного производства в национальном масштабе. Именно благодаря тому, что она является современницей капиталистического производства, она может усвоить его положительные достижения, не проходя через все его ужасные перипетии» (8.С. 401). Приводимое положение содержит программу не только экономического становления России, но приоткрывает горизонты ее внеформационного совершенствования. В самом деле, с какой формацией соотносима русская земледельческая община, если она преисполнена «первобытных черт» (9.С. 401), в которых отсутствует любая цивилизационная составляющая?

К. Маркс склоняется к мысли о том, что стране нет резона переходить на рельсы капитализма. Однако он не абсолютизирует своё видение дальнейшего пути России, но лишь стремится осмыслить ее «пореформенный предел» с целью возможной привязки его (т. е. дальнейшего пути) к соответствующему «формационному амплуа». Задача не из легких. Не оттого ли группа «Освобождение труда» Г.В. Плеханова (1856-1918) подвергла замалчиванию «несвоевременные размышления» (выражение А.М. Горького /1868-1936/) пророка пролетарской духовности?

Русская община является тем, что дискредитирует современный К. Марксу капитализм: « перед ней капитализм – в состоянии кризиса, который окончится только уничтожением капитализма и возвращением современных обществ к «архаическому» типу общей собственности. Итак, не следует особенно бояться слова «архаический»» (10.С. 406). Значит, русская община (а также общинный уклад) не вписывается в известные К. Марксу формации: она отдалена от них иной жизненной плоскостью. Конечно, было бы странно видеть в приводимых словах К. Маркса некий некролог формационному промеру общества. Но и не заметить того важного обстоятельства, согласно которому К. Маркс отходит от евроцентризма, также было бы неправомочно. Это кажущееся раздвоение научного сознания К. Маркса связано с его преодолением абсолютизации европейской цивилизации; и азиатский способ производства закрепляет в сознании К. Маркса поливариативность законов истории. С одной стороны, К. Маркс вскрывает жизненную состоятельность и неповторимость евроцивилизации. Но в итоге оказывается, что ее «формационный уклон» поглощается той архаикой, которая обладает достоинствами вечной новизны.

Можно сказать, что включенность – благодаря В.И. Засулич – К. Маркса в «русские дела» несомненно расширило ранее сложившиеся у него представления о поступательности производства: производство постоянно прогрессирует, но это не значит, что решаются социальные вопросы, связанные с утверждением равенства, поисками смысла жизни. Возводя социальную архаику до уровня современности, К. Маркс стимулирует пересмотр времени с позиций стягивающей его статической концепции (соответствуя которой прошлое, настоящее и будущее – одновременны); и сельская община, включающая прошлое, настоящее и будущее, обретает «жизненную вечность». Она оттесняет с ведущего положения (выражающую суть евроцивилизации) формационность, и становится очевидным: человечество, если оно стремится выжить, не должно – и этим отличается общинное хозяйствование – отстраняться от земли, даже если она предстает ноосферно сорганизованной.

В другом месте подготовительных материалов к ответу на письмо В.И. Засулич архаику сельской общины К. Маркс характеризует как коммунистическую. Он пишет: «…форма коммунистической собственности в России есть наиболее современная форма архаического типа, который, в свою очередь, прошел через целый ряд эволюций» (11.С. 413). Из этого также можно сделать вывод о том, что коммунизм для К. Маркса служит характеристикой всей человеческой истории (а не только её цивилизационного среза). «Капитал» К. Маркса – великое произведение, вскрывающее несостоятельность евроцивилизации. Оно провидчески очерчивает путь более совершенного обустройства общества, связанного с достижением социального равенства, и азиатский способ производства переносит нас в иную «цивилизационную конъюнктуру». Здесь важным является то, что мы должны проследить соотношение устойчивости, представленной слабым полом, и изменчивости, воплощенной мужским началом, с целью выявления важного положения о том, почему внеевропейские цивилизации, выдержав испытание временем, не скатились на «частнособственническое довольствие» – не обустроились за счет низведения представительниц слабого пола до «товарного прозябания». Взывая к прошлому как к современности, К. Маркс видит в нем условие социального возрождения на неизменной основе подлинной человечности, и архаика здесь всплывает повсеместно продлеваемой жизнедеятельностью.

От азиатского способа производства – к образовательной тематике

Выше было сказано, что, согласно К. Марксу, евроцивилизация сложилась на базе частной собственности. Развивая это положение, мы попытались уточнить время становления частной собственности, и оно – повторимся – совпало с генезисом цивилизации. Но именно в этом периоде, согласно Ф. Энгельсу, женский пол подвергся мужской кабале. Этим потрясающим историческим фактом обусловлена спецификация феномена частной собственности. Она получает у К. Маркса свернутое выражение, т. к. не является значимой в распределении уже сложившихся классовых ролей. Анализируемый К. Марксом капитал безразличен к манипулируемому им человеческому труду, и «женский стимулятор» генезиса частной собственности утрачивает силу. Но чисто человеческий аспект рассматриваемой тематики имел для К. Маркса непреходящее значение, о чем свидетельствуют его постоянные усилия, направленные на рассмотрение положения женщин при капитализме. Придавая особое значение женскому вопросу, К. Маркс открывает перспективу обнаружения его сути с позиций азиатского способа производства. Действительно, если при этом способе производства частная собственность отсутствует, значит женщина не испытывает того унижающего ее достоинство воздействия, какое сказалось на ней в ходе отмеченного выше поражения слабого пола.

Равенство мужского и женского начал, подчеркиваем мы, возможно в условиях возвращения населения к – используя выражение К. Маркса – «коммунистической собственности» (12.С. 412).О ней с определенностью свидетельствует К. Маркс, отмечая, что «кризис, который кончится уничтожением капитализма и возвращением современного общества к высшей форме наиболее архаического типа – к коллективному производству и коллективному присвоению» (13.С. 408).Но именно коллективизм как проводник коммунистической собственности – по К. Марксу – обеспечивает паритет в отношениях между мужской и женской составляющими народонаселения. В этой связи представляется интересным указать на подспудно владеющий сознанием К. Маркса взгляд на образование, сыгравший значимую роль в осмыслении надстроечных явлений, соотносимых с разрабатываемой им – К. Марксом – диалектикой базиса и надстройки.

Сегодняшняя картина образовательной реальности – под марксистским углом зрения

На раннем этапе культурного строительства, которым определяется процесс последующего цивилизационного совершенствования человечества, преимущественно женскими усилиями закладываются основы широко затем заявившего о себе образования. Суть его сводится к тому, что социально воспроизводимая устойчивость – а это женская половина населения – стремится умножить ее (т. е. устойчивость) приобщением «сильной половины» человечества к набирающим мощь традициям общежития. Образование с неизбежностью обретает практически-духовную «стилистику», объединяющую человечество в единое целое. Последнее становится таковым ввиду всё более усиливающейся амбивалентной соотносимости в отношениях между социальными устойчивостью и изменчивостью. С одной стороны, как было отмечено, традиции спешат завершиться моногамной семьей и тем самым предвосхитить цивилизацию; с другой – указанное предвосхищение напрямую связано со становлением субъектной репрезентативности индивида, которая обнаруживает себя прорывающейся к свету духовностью. Обращаясь к ней, образование по-настоящему связывает культуру и цивилизацию.

Тяготея к культуре как источнику своего становления, образование стремится облагородить ею цивилизационное обустройство поднимающегося общества. И здесь оно вступает в малопримиримое противостояние с растущими достижениями цивилизации. Эти достижения в основном связаны с массовоиндивидуализированным и преодолевающим традиционализм сознанием. Кроме того образование в своём стремлении институционализироваться выводит на общий уровень культурные традиции и цивилизаторский прогресс. Однако цивилизация, как мы знаем, своим скептическим отношением к устойчивости (претворённой женским началом) оставила её за бортом складывающихся общественных отношений. Цивилизация низвела образование до сугубого прагматизма. Это свидетельствовало о том, что оно, утрачивая творческий настрой, обслуживало цивилизацию в ее «потребительском истеблишменте». Под его воздействием сложилось универсальное потребительство, интенсифицировавшее цивилизацию высотами НТР. При этом планка общей образованности упала до уровня «масскультовских преференций».

Классово структурированная цивилизация лишила образование самостоятельности. Обслуживая цивилизацию, образование на довольно продолжительное время вынуждено было следовать требованиям власть имущих. Это выразилось в том, что оно, утрачивая андрагогическую насыщенность, сжимало климат эпохи тисками социодуховной ограниченности – неизбежному следствию однобокого цивилизационного совершенствования. Да и совершенствование ли это, коль скоро общество впадает в глобально охватываемый динамонеравновес и человеческое самоотчуждение пронизывает все уровни жизнедеятельности как отдельного человека, так и значительных групп населения? …Образовательный подъем, открывшийся началом культурного строительства, сорганизован слабым полом как выражением преемственности в отношениях между родителями и детьми. С наступлением цивилизации образование поглощается классовостью, настаивающей прежде всего на обучающе-воспитательном преломлении образовательной реальности. Это связано с тем, что прогресс подталкивает «цивилизаторство» к прикладному выбору. В результате сорганизовываемые достижения сводятся к капитализированному потребительству.

Капитал как способ манипуляции человеческим трудом видит в работнике лишь средство собственного «совершенствования», т. е. роста прибыли в глобальном измерении, и он (капитал) – бесчеловечен. Усиливая воздействие на социум, капитал «железной пятою» «утюжит» его: опускает ниже достойного – общечеловечного – уровня. Борьба с капиталом настроена на преодоление потребительства как нормы жизни. Если она окажется успешной, место капитала займет свободный труд и человек раскрепостится: преодолеет отчуждающие его ложные нормы жизни. Но выход за пределы отчуждения неизбежно выталкивает цивилизацию из игры. Общество как носитель цивилизации сохраняется, но настаивает на её коренных изменениях. Суть их – достижение социального равенства.

…Евроцивилизация, обусловленная частной собственностью, носителем которой – неоднократно отмечено выше – стал факт поражения женского пола, изначально пошла по ложному пути. И хотя она определила становление социальной формы движения материи, последнее приобрело одностороннюю направленность: устойчивость в этом движении, представленная женским началом, не нашла паритетного с мужским интересом воплощения. Двигаясь мужскими стандартами, евроцивилизация, спровоцированная капиталом, подводит народонаселение земного шара к вселенскому тупику. Анализируя капитал, К. Маркс делает научный вывод о замене всего того, что связано с социальным неравенством – а это уже не только Европейский континент, но многие территории за его пределами, новой – внеформационной – реальностью, именуемой коммунизмом. Его генезис восходит к общинному прошлому, преисполненному (выводящими на одну плоскость мужское и женское начала) образовательными ценностями.

Наша современность (образовываясь контекстом марксистского мировоззрения там, где в ней господствует социальное равенство) в своих общечеловечных проявлениях последовательно претворяет заветы Учителя. Образованию здесь отводится главенствующая роль. Оно становится не только социальным институтом, но обретает надинституционализированный вес, вбирая высшие духовные ценности и равномерно наделяя ими приобщающиеся к толерантному сосуществованию группы населения. Будучи духовной опорой совершенствующейся человечности, образование усиливает приобщение молодежи к идеалам социального равенства, внутреннюю связь поколений. Осознавая значение открытого К. Марксом азиатского способа производства, мы горды его – К. Маркса – стремлением изучить указанный способ прежде всего на трудовой ниве дорогого нам Отечества.

Заключение. Ленинская культурная революция: ее образовательное самоутверждение

Отталкиваясь от научных высот, возведенных К. Марксом, подчеркнем образовательную составляющую деятельности основоположника научной философии, благодаря которой социальные перемены фиксируются культурнореволюционным измерением. В раскрытии этой проблематики особую роль приобретает ленинское учение о культурной революции, конспективно воспроизводимое одной из последних работ Вождя – статьей «О кооперации». В ней В.И. Ленин (1870-1924) утверждает: « мы вынуждены признать коренную перемену всей точки зрения нашей на социализм» (14.С. 370). «Эта коренная перемена, – продолжает Владимир Ильич, – состоит в том, что у нас действительно теперь центр тяжести работы сводится к культурничеству» (15.С. 376). Рассматриваемое культурничество служит образовательной основой кооперирования отечественного крестьянства. «При условии полного кооперирования, – завершает свое рассуждение В.И. Ленин, – мы бы уже стояли обеими ногами на социалистической почве» (16.С. 376). Однако « полное кооперирование невозможно без целой культурной революции» (17.С. 376).

На деле В.И. Лениным предложена установка на выработку образовательно воспроизводимых традиций, руководствуясь которыми кооперируемое крестьянство – под руководством рабочего класса и Коммунистической партии – осуществляет построение нового мира. Заданная В.И. Лениным программа культурной революции, диалектически соотносясь с критикой К. Марксом капиталистического строя (вызывающего губительное самоотчуждение индивида и социума), а также обусловливаемой частной собственностью евроцивилизации, приобретает всемирно-историческое значение в условиях образовательно развернувшегося ноосферного строительства. Современное инновационно воспроизводимое образование тяготеет к точечному освоению ноосферы – с перспективой ее глобального развертывания в условиях непременного торжества грядущего социального равенства. И человечеству, если оно стремится выжить, иного не дано.

Литература:

1. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. Т. 19
2. Там же. Т. 21
3. Там же. Т. 28
4. Там же. Т.9
5. Там же. Т. 13
6. Там же. Т. 35
7. Там же. Т. 19
8. Там же
9. Там же
10. Там же
11. Там же
12. Там же
13. Там же
14. Ленин В.И. ПСС. Т. 45
15. Там же
16. Там же
17. Там же

Н.С. КОНОПЛЁВ, д. филос. наук, профессор ИГУ
теория, история, наука